Серые Пределы - Страница 139

139

Весельчак странно кашлянул.

– Ну, рад, конечно. Только… КАК?!!! Белик, как тебе это удалось?!! Открой страшную тайну, пока я не помер от любопытства: она ж тебя пополам перекусила!! И еще огнем шарахнула сверху!!

– Вот так, – буркнул Белик, не торопясь выходить на свет. – Крикуна надо благодарить за доспех. А затем его же и удавить, потому что этот дрянной, наглый, бессовестный, бородатый… Литур! Перестань на меня таращиться! Отвернись, пока цел!!

– Извини, – смущенно отозвался молодой воин, неловко поднимаясь и торопливо отводя глаза. – Просто это… немного… Белка, я совсем не хотел, чтобы ты…

– О, Торк! Ну, Крикун! Ну, погоди, мерзавец! Дай только на ноги встать!! Я тебе так… за твой подарочек… ох!

Шранк молниеносно развернулся и как раз успел подхватить пошатнувшегося Белика под локоть. Очень бережно, осторожно, будто тот был хрустальным, а не выдержал каким-то образом давление чудовищных челюстей. При этом невольно сдвинулся с места, позволив, наконец, заглянуть себе за спину, дал возможность убедиться всем желающим, что Белик действительно живой. Только снова бледный чуть не до синевы, со слегка обгоревшей челкой, раздраженный и… совсем не такой, каким должен быть после дикого жара огненной саламандры.

Таррэн целую секунду оторопело таращился на это чудо, силясь осмыслить то, о чем кричали его глаза, а затем тихо охнул и внезапно почувствовал, как мир в который раз переворачивается с ног на голову. Как шатается под ним земля, как взрываются мелкими осколками все его прежние догадки, сомнения и непонятные страхи. Как взлетают и рассыпаются на мелкие частички миллионы самых разных предположений. Как бесследно растворяются в той ослепительной истине, что стала видна только сейчас, в конце пути, когда скрытная Гончая в силу ряда причин лишилась одежды почти целиком. За исключением удивительного, прекрасного, неповторимого доспеха, укрывающего ее от носков до кончиков пальцев на руках, подобно второй коже.

Он был непроницаемо черен, этот необычный наряд, сидел поразительно плотно, как влитой, но при этом оставался гибким, подвижным, позволял хоть танцевать на столах, нисколько не стесняя движений. Настоящий шедевр! Более того, прокаленный в дыхании саламандры и затем облитый холодный водой, он отчего-то приобрел дивный блеск, подобно мягко переливающейся чешуе дракона, которой действительно были не страшны ни удары, ни пламя, ни холод, ни даже время. Он почти не пострадал, не смотря на все злоключения Белика, только заимел пару приличных вмятин на боках, да длинную царапину на правом бедре, где прошлись недавно острые зубы гигантской ящерицы. Зато, словно в отместку, облепил хрупкую фигурку Гончей настолько плотно, что теперь наглядно показывал остолбеневшим Перворожденным, в чем же они ошибались.

О, Владыка… Таррэн неожиданно понял, что ему срочно нужно присесть. Признаться, ноги ослабели, как после недельного запоя. Будто опомнившись, глупое сердце знакомо дрогнуло, а затем заколотилось так быстро, как никогда прежде. Мысли лихорадочно заметались, забегали, как ужаленные. А потом, наконец, выстроились в четкую картинку, от которой хотелось тихо застонать: боги… за что вы так со мной?!!! Почему?! И КАК?!!

Как все это было возможно?!!

До чего же надо было быть слепым, чтобы не заметить!! Как же сильно нужно замусорить свой взгляд, чтобы не рассмотреть в Белике совершенно другого человека! Не дурного пацана с отвратительными манерами, не просто Гончую с холодными глазами, не просто побратима свирепой хмеры, а нечто совсем-совсем иное. Например, эти маленькие ступни, укрытые гибкими черными чешуйками до изящных лодыжек. Или красиво очерченные голени, плавно переходящие в заманчиво стройные бедра, от вида которых невольно перехватывает дыхание. Может, узкую талию, которую прежде было не видно за мешковатой одеждой? Плоский живот с небольшой выемкой от недавно вытащенного оттуда осколка? Мягкий и нежный, к которому было бы за счастье просто прижаться лбом и надолго застыть в неподвижности? И который никогда не должен был знать дикой боли от чужих зубов? А может, тонкие руки с длинными пальцами, что таили в себе удивительную силу? Или восхитительно мягкую кожу, которая никогда не знала бритвы? Чудный обвод губ и изумительной формы скулы, которые с первого же дня не давали покоя своим совершенством? А еще – идеальную линию груди с двумя небольшими острыми холмиками, которые не скрывала, а скорее подчеркивала коварная броня, и которых просто не могло быть у мальчишки! Но они, бесспорно, были на своем месте, потому что Белик… Белик на самом деле никогда не являлся ИМ.

ОНА – вот как было правильнее. Всегда только ОНА и никак иначе.

«БЕЛКА?!! Боги, такого просто не бывает!!»

Но нет, все – правда, больше никакого обмана, никаких тайн и недоговоренностей. Ничего, кроме Истины, потому что на этом нежном и удивительно гармоничном лице сияли до боли знакомые, пронзительные голубые глаза. Те, от которых, как и всегда, невозможно было оторваться. Пленяющие, волшебные, незабываемые, ТЕ ЖЕ САМЫЕ глаза!!! И в них сейчас ярко сверкали все льды этого мира.

– Если кто-нибудь из вас брякнет очевидное, удавлю на месте, ясно? – холодно сказал… сказала Белка, отстраняясь от Шранка и медленно обводя потяжелевшим взглядом одинаково ошарашенные лица.

Таррэн поймал быстрый и острый, как отточенный кинжал, взор, но благоразумно промолчал, хотя хотелось в голос взвыть и рвануть на себе волосы с досады. Он понимал: не стоило ЕЕ злить. А то, что она злилась, было видно о-о-очень хорошо: не зря Гончие, повинуясь мимолетному знаку своего Вожака, слаженно отступили на шаг и выжидательно замерли, да и остальные Стражи начали подозрительно быстро рассасываться. Надо думать, что Белка здорово рассердилась – для этого были все причины. И Таррэн уже научился ее немного понимать. За долгие три недели дороги можно многому научиться. Хотя самого главного он, к своему стыду, так и не увидел.

139